этим летом решил попытаться приучить себя носить галстуки. пока получается не очень, так как их количество равновелико количеству рубашек, и вопрос, какой из них в каком случае надеть, напоминает математическую головоломку. насколько я понимаю после дня, проведённого в разборе шкафа (как у бродского, ей-богу), получается около девятисот возможных комбинаций, из которых верных ну штук пять (это только кажется, что тридцать рубашек - это мало; вы попробуйте их все погладить! вот я и не глажу).
я внезапно понял, что как-то уже и не понимаю, что можно ещё носить на верхней части тела, помимо рубашек (а ведь помню, как в детстве их люто ненавидел!) и как называются эти штуки. нет, я, конечно, знаю, что есть кофты, которые можно надеть поверх рубашки, и футболки, которые можно надеть под неё, но. э. тем не менее, у меня нет ни одной белой рубашки. зачем они нужны, я тоже не знаю.
пиджаки я уважаю. мои и не мои, в которые я влезаю, люблю. в пиджаке это почти как в танке. но тяжело же быть танкистом! и, кроме того, я вдруг скукожился от студенчества.
откуда-то из прошлой жизни (видимо, сытой), появилось неимоверное количество штанов, в которых помещается два меня. продать их, что ли? или пошить палатку? или пошить множество палаток?
ещё я не понимаю, почему кофта, привезённая в подарок году так в две тысячи пятом, до сих пор великолепно выглядит и регулярно греет меня, а новые штаны и кроссовки разваливаются после полугода ленивой носки.
также в шкафу обнаружено множество женских вещей, причём, судя по тому, что я её не узнаю, совершенно невероятной этиологии; могу лишь предположить, что её подбрасывали гостевавшие летом немцы, лиза с эдиком или антон.
тем временем, я пишу письма. например, научному руководителю. не знаю, если написать его от руки и не посылать электронно, может оно станет внушительнее?
демагогия и драматургия.
на самом деле я просто хочу поговорить, а говорить о делах устал. и говорить с музыкантами устал. и говорить о культурологии устал.