Читать древний рассказ "Тикали часы"
Тикали часы. Жужжала муха. Припекало солнце. Гнусавым голосом, въевшимся в память трех поколений слушателей, сообщались свежие новости. На сковородке шипело готовящееся блюдо. Домохозяйка подлила растительного масла, беспокоясь: не подгорело бы. Схватила мухобойку. Занесла ее над нечто подозревающей, но абсолютно спокойной мухой. Часы тикнули еще раз…
Юный лаборант Джерри молнией влетел в комнату для отдыха профессора Бренна. Тот размышлял о вечном. А точнее думал о том, что случится с ним после провала. В это были вложены огромные средства. Доказательство прямолинейности пути времени и существования его только в одном измерении, в общем-то, тоже результат, но…
К тому же Бренн, с детства отличавшийся некоторой мягкотелостью, смешно сказать, жалел подопытную крысу, по всей видимости, уничтоженную злодейским опытом. Уже шестнадцать дней вживленный под кожу маячок молчит…
Бренн одарил юнца тяжелым взглядом. Потом любопытствующим. Потом удивленным. С каждой секундой в глазах доктора наук, всемирно признанного ученого, гениального метафизика и обладателя огромного ума отражалось все меньше интеллекта. Все лицо и руки лаборанта Джерри были покрыты неглубокими царапинами, а из рукава лабораторного халата торчало испуганное до полусмерти нечто с двумя красными глазами.
– Оно… она свалилась на меня сверху, сэр, появившись из ниоткуда… часы в передатчике показывают время, которое было шестнадцать дней назад…
– Джонс, или как тебя там… Похоже, мы открыли способ путешествий во времени…
Первые несколько недель ученые раздумывали над применением изобретения, а потом все помчалось с огромной скоростью. Трехмерность времени открывала огромные возможности. Количество «параллельных миров», постоянно пересекающихся, множащихся и берущих начало друг из друга позволяло одному из них «паразитировать» на других – сдвинешься немного вбок по шестой оси и немного вперед по четвертой, и попадаешь в чуть более развитый, чем наш мир. В другую Вероятность. Научные исследования значительно упростились – необходимо было только начать их, а затем побывать в будущем и узнать результаты собственных исследований… Количество вероятностей с огромной скоростью множилось. Проходили миллионы лет, а для кого-то секунды…
К сожалению, человеческое тело оказалось слишком тяжелым для многократных путешествий по временным осям. Люди подумали, и решили избавиться от него. Вне тела общаться при помощи привычных звуков было нерационально, и, в общем-то, невозможно. Поэтому этот способ тоже быстро забылся. Бестелесные, безмолвные, не отражающие никаких волн излучения, и, следовательно, невидимые люди были одновременно нигде и везде – все зависело от того, о чем сейчас думал человек. Избавившись от стеснения времени, они избавились и от стеснения пространства. Теперь, абсолютно без всех проблем, связанных с материей, люди могли думать. Их мысли – и само их существо, в конце концов, слились в одно существо – Сверхразум. Он посвятил себя поиску ответов на вопросы, мучавшие каждую часть его существа. Многие проблемы были настолько сложны, что на их решение Сверхразуму приходилось тратить миллионы лет, но, так как время было подвластно ему, все это происходило за малые доли секунды. Любые процессы занимали огромное количество времени, и одновременно очень малую его долю. Ответы создавали новые вопросы, и так все шло бесконечной чередой, но Сверхразум не знал усталости, ведь с определенной точки зрения его даже не существовало…
В конце концов, Он так много всего понял, что стал Сверхзнанием. Он понял, что время – лишь предрассудок его предков – людей, косвенное понятие, придуманное для отсчета несуществующей величины, помогавшее им чувствовать себя хоть немного защищенными от неизбежного саморазрушения.
Единственный ответ, укрывшийся от Сверхразума, был о том, что ему делать дальше – ведь он узнал теоретически все. Поиск ответа занял довольно много сил, но Сверхзнание довольно быстро нашло единственно верное в этой ситуации решение.
Часы тикнули еще раз. Муха перестала жужжать. Домохозяйка занесла мухобойку над нечто подозревающей, но абсолютно спокойной мухой. Мухобойка начала опускаться. Муха взвилась в воздух. Мухобойка хлопнула по стеклу часов, в ответ возмущенно зазвеневших. Жужжала муха. Припекало солнце. Противным голосом, въевшимся в память трех поколений слушателей, сообщались свежие новости. На сковородке шипело готовящееся блюдо. Домохозяйка подлила растительного масла, беспокоясь: не подгорело бы…
Школьный автобус проезжал по опасной части дороги. Горные обвалы в этой местности бывали, но никто не подозревал, что такое произойдет именно сегодня…
У окна сидела девочка из второго класса, чему-то улыбаясь. Сверхразум все же состоял из многих частей, и не все они прониклись многовековой мудростью…
Девочка пыталась ориентироваться в огромных массивах знания. Стоит только поднапрячься, и она узнает все про этого водителя. Или про эту противную Нэнси. Хотя она не противная, а очень закомплексованная, и к тому же сказывается наследственность – ее прадед страдал маниакально-депрессивным синдромом. Неоформившаяся идея мелькнула в ее мозгу. Девочка попыталась вспомнить кое-что. Слабый мозг не справлялся, пришлось использовать сверхъестественные источники помощи. И вот, получилось. Мимолетная радость сменилась ужасом. Дата ее смерти была до странности знакомой. Сегодня девочка уже писала эту дату в своей тетради…
Гнусавый голос диктора повествовал о трагическом происшествии в соседнем городке: падающим камнем пробило сквозную дыру в проезжающем автобусе со школьниками. Только одна пострадавшая – ученица второго класса, погибла на месте...
Юный лаборант Джерри уныло вошел в комнату для отдыха профессора Бренна. Тот размышлял о вечном. А точнее думал о том, что случится с ним после провала. В это были вложены огромные средства. Доказательство прямолинейности пути времени и существования его только в одном измерении, в общем-то, тоже результат, но…
К тому же Бренн, с детства отличавшийся некоторой мягкотелостью и жалобливостью, смешно сказать, жалел подопытную крысу, по всей видимости, уничтоженную злодейским опытом. Уже шестнадцать дней вживленный ей под кожу маячок молчит…
Бренн одарил юнца тяжелым взглядом. Потом любопытствующим. Потом трагично-сочувствующим. С каждой секундой в глазах доктора наук, всемирно признанного ученого, гениального метафизика и обладателя огромного ума отражалось все больше печали и неизбежности. На руках Джерри лежала почти лысая крыса, сверкая выпученными ярко-красными глазами.
– Она еще жива, но все эти шестнадцать дней провела без еды и воды в запертой камере хранения. Как она туда попала, неизвестно… И передатчик, похоже, сгорел…
Щепотка понимания мелькнула в глазах Бренна.
– Похоже, что мы открыли секрет телепортации…