Можно не читать, если не любите смертных героевУ моих наушников хороший усилитель. Очень хороший, для того, чтобы не слышать перебранок соседей сбоку или плач ребенка снизу, или шум журчащей воды, или визг кружки, которую я в данный момент отмываю. Я стою и мою посуду, а через мое плечо тянется к старому, но все еще мощному магнитофону Sharp толстый провод наушников. В моих ушах гремят – хотя важно ли, кто? – тяжелые басы раннего продиджи, и я отскребаю макароны от алюминиевой зеркальности кастрюли. Мои барабанные перепонки разрывает тонкий голос солистки «Элизиума» – и я нежно обмываю тефлоновое покрытие сковородки, с ненавистью отбрасывая грустные пленки остатков яичницы. И мне все равно, что кричит сосед с боку своей жене, и о чем плачет ребенок снизу, и с какой стороны сейчас пролетит самолет над нашими светлыми головами, ведь у моих наушников хороший усилитель. Вот в стройный стан вклинивается незапланированная эра энигмы (уже после я понимаю, что ввел на эту компиляцию немного релакса под конец), и моя рука, негодуя и разбрызгивая жирные капли, тянется к кнопке skip…
Меня замкнуло на все двести двадцать – представляете, как забавно? Ток прошел от указательного пальца, через легкие, сердце и диафрагму в мизинец, так неудачно прикоснувшийся к старому, в некоторых местах оголившемуся проводу питания. У моих наушников хороший усилитель – частота замкнутого на себя сигнала достигла на выходе такой мощности, что на искусственную кожу зеркальных полушарий динамиков из ушных впадин хлынула кровь. Но этого я уже не почувствовал, так как все мое тело свело электрической судорогой, воздух выбило из легких, а все клапаны сердца схлопнулись, и оба желудочка лопнули от переполнившего их давления. До какой-то части сознания – возможно, уже отделившейся от тела души, – докатились первые аккорды следующей песни:
«…он стал электрочеловек
крепок сон крепок ток
он телефон он телеграф
он весна в проводах…»
У моих наушников хороший усилитель.